Меня недавно сняли с игры. Это было ужасно. А самое ужасное, что это произошло в моем собственном доме.

Моему сыну, Нолану, 5 лет, и он обожает играть в мини-хоккей. Дай ему такую возможность, он занимался бы этим все дни напролет. У нас есть традиция. Перед началом матча каждый должен выбрать команду. У него есть такие маленькие магнитики в форме эмблем клубов, и он выкладывает названия предстоящих участников на доске.

Он всегда выбирает первым. Обычно, предпочитает «Даллас». Ему действительно очень нравятся «Старс», по какой-то причине. Но в этот раз он выбрал папину команду.

«Я буду «ураганами»!» – «Хорошо, приятель. Кто у тебя в воротах сегодня?» – «Хммм… Кэм Уорд».

Папочка сегодня в старте. Круто. Игра идет до пяти голов, и он сопровождает все действо комментариями. Видеоповторы также обязательны.

«Шайба у Скиннера… бросок… гооооооол!»

Он ведет в счете 4:1, когда я неожиданно забиваю и чуть сокращаю отставание. Он берет таймаут!

«Ой-йой, – говорит сын. – «Каролина» меняет вратаря». – «Чего?» – «Ага, мы делаем замену. Выходит Эдди Лэк». – «Но, приятель… ты выигрываешь 4:2. Я не понимаю. Почему ты снимаешь Кэма Уорда?» – «Извините, тренер хочет произвести замену». – «Но папочка был…» – «Лэк в воротах».

Он начал делать растяжку, будто он – Эдди, выходящий со скамейки.

Папулю сняли с ворот. Когда команда ведет в счете. Так что же я сделаю?

Давайте скажем так, что папочка смог отыграться и победить – 5:4. Прости, Эдди.

Для большинства отцов такие ситуации привычны и понятны. Многие дети любят играть в мини-хоккей. Многие дети комментируют свои матчи. Но для меня возможность слышать, что мой сын объявляет каждый гол, это настоящий подарок.

Появление сына на свет – один из счастливейших моментов в моей жизни. День благодарения 2010 года. Я был невероятно счастлив. Но я и представить не мог, что нас ждет в будущем.

Моя жена, Коди, позвонила мне из больницы на следующий день после рождения Нолана. Тогда я был на выезде в Бостоне. И по тону ее голоса я сразу же мог сказать, что что-то не так. Она объяснила, что Нолан не прошел тест на слух, но врачи успокоили ее, что такое случается постоянно.

«Может быть жидкость», – подытожила она.

Когда новорожденный не проходит скрининг слуха, то ему сразу же назначают дополнительные обследования. Моя жена привезла Нолана к сурдолугу. Мы старались верить в лучшее. Они провели ряд тестов, и врач казался настроенным оптимистично. Моей жене сказали: «Все выглядит нормально. Возвращайтесь домой, мы свяжемся с вами, когда получим подробную информацию».

Но, когда она добралась домой, вновь позвонили из медицинского центра. Только моя жена может рассказать, что там происходило.

Коди

«Здравствуйте, миссис Уорд. Вы не могли бы вновь привезти Нолана. Мы хотели бы провести еще ряд тестов».

Даже в этот момент я все еще думала, что все будет хорошо.

Когда я привезла его обратно, то сурдолог остановился по ходу одного из тестов и странно на меня посмотрел. Дальнейшие ее слова я никогда не забуду: «Вы не хотите позвонить своему мужу?» – «Он сейчас на хоккейной тренировке». – «Понимаю. Но, может, ему лучше быть здесь». – «Он… на тренировке… Он не может….»

Я с трудом могла держаться.

Я понимала. Я все поняла в ту секунду, когда она сказала те первые слова.

Кэм

Тренировка подходит к концу. Раздается телефонный звонок.

Моя жена говорит то, что я не могу сразу осознать. Она объясняет, что Нолан не прошел очередной скрининг.

Наш сын глух.

Я застыл в оцепенение. Не мог в это поверить. И не готов был это принять.

Мы отвезли Нолана в UNC Medical Center для прохождения дополнительных тестов, и там подтвердили, что он «глубоко глухой». Он совершенно ничего не слышал.

Я просто не мог понять, как такое возможно. Беременность прошла спокойно. Роды прошли отлично. У нас в семьях не было проблем со слухом. Мы с Коди проходили генетические тесты, и они дали негативный результат. Нам объяснили, что это спонтанная генетическая мутация.

Даже после установления диагноза, я все равно не хотел в это верить. Бывали моменты, когда Нолан спал в своей кроватке, а я стоял над ним и хлопал в ладоши прямо над его ухом. Ничего. Я хлопал так сильно, как только мог. Надеясь получить хоть какую-то реакцию. Может, он услышит меня где-то глубоко внутри? Но он лишь продолжал спокойно спать.

В конце концов, после прохождения бог знает скольких тестов, врачи предложили нам рассмотреть вариант с кохлеарными имплантатами для Нолана.

Кохлеарный имплантат? Я никогда не слышал о подобном. Врач объяснил, что это электронное устройство, которое передает звуковые сигналы в мозг. Оно будет имплантировано во внутренне ухо. Снаружи «процессор» будет закреплен на голове с помощью магнитов. Представьте себе микрофон, который вбирает все внешние шумы, а потом преобразовывает в электрические импульсы и посылает сигналы в улитку, что стимулирует слуховой нерв.

От этой терминологии голова идет кругом. По сей день.

Но мы были готовы прибегнуть к помощи аппарата, который мог помочь нашему ребенку услышать, что мы его любим. Как бы тяжело это ни было.

Нолану было девять с половиной месяцев, когда ему установили имплантат на правую сторону. Ничто не может подготовить вас к тому, что вам придется наблюдать, как вашему сыну делают операцию. Но все прошло хорошо, и мы забрали его домой из больницы в тот же день.

Вопрос в том, чего мы могли ожидать?

Было столько неясности. Поймите, Нолан не слышал ни звука первые девять с половиной месяцев своей жизни. Моя жена… Я словами не могу передать, сколько она сделала для Нолана. Я мог быть на очередном выезде, а она продолжала учиться с ним каждый божий день. Она сидела с ним часами напролет и постепенно заучивала звуки. Я и подумать не мог, что обучение речи требует столько усилий. Существуют столько вещей в развитии ребенка, которые вы принимаете за должное.

Вы должны следить за колебаниями своего голоса, чтобы ребенок научился различать различные тоны, звуки. Каждый звук был: «Ба-ба-ба, бу-бу-бу, би-би-би». Мы должны были начинать с самых азов.

Но Нолан продолжал работать, и однажды, ему как раз недавно исполнилось два годика, я получил лучшее сообщение в жизни. Мы были на выезде (конечно) и я сидел в отеле, когда жена прислал мне видео, как Нолан сидит в своем креслице. Я слышал ее возбужденный голос за кадром.

«Что ты сказал, Нолан? Что ты сказал?» – «Я юбью тебя». Ух ты. Просто, ух ты. «Повтори снова! Что ты сказал, Нолан?» – «Я юбью тебя».

Когда я получил это видео, то был на седьмом небе от счастья. Будучи хоккеистом, вы столько времени проводите вне дома, далеко от семьи. И, к сожалению, вы вынуждены иногда пропускать важные моменты. Но, узнав об этом пусть даже через телефон, я был потрясен. Чуть больше года назад Нолан не мог услышать, что мы его любим. Теперь он мог сказать, что любит нас.

Я не мог дождаться возвращения домой, чтобы увидеть все это своими собственными глазами.

Вскоре он стал использовать все больше слов, а я стал регулярно получать новые видео.

Однако были и другие проблемы. Ушло некоторое время на то, чтобы привыкнуть к этому аппарату. Как отец, я беспокоился за него. Будут ли над ним издеваться? Сможет ли он надеть хоккейный шлем, чтобы не повредить процессор? Сможет ли он плавать с ним в бассейне?

Оказалось, что это заботит только меня. Нолан понятия не имеет, что чем-то отличается от других детей, потому что он и не отличается. Сейчас ему пять лет, и он отлично учится. Он читает и говорит на достойном для этого возраста уровне. У него отличные друзья. Иногда они спрашивают: «А что у тебя на голове?» – «Это мой процессор. Он помогает мне слышать».

В прошлом сезоне Нолан и моя жена смотрели нашу игру по телевизору, устроившись на диване. Неожиданно, Нолан повернулся и сказал: «Я буду как папа, когда вырасту». – «Да? Ты будешь вратарем?» – «Ага, я буду вратарем «Харрикейнс». Но я не буду носить свой процессор. Ведь у папы его нет. Так что и я не буду носить».

Как бы тяжело не было, но в такие моменты приходится напоминать ему – он всегда будет носить этот аппарат. И моя жена прекрасно умеет это объяснить.

«Ты же знаешь, что мамочка должна носить очки, чтобы видеть? А ты должен носить процессор, чтобы слышать. Это не так сложно. Они просто нужны нам».

На секунду он замолкает, чтобы обдумать сказанное. Затем выдает: «О, хорошо». И возвращается к просмотру игры.

Наши эмоции могут бурлить где-то глубоко внутри, но он просто двигается вперед. Честно говоря, с этим он справляется гораздо лучше, чем я. Иногда я начинаю злиться и задаюсь вопросом: «Почему Нолан?»

Мне больно видеть, как это доставляет ему неудобства.

День, когда мы отправились за нашим первым хоккейным шлемом, был преисполнен ожиданиями. Это должен был быть большой, счастливый день. Но все эти ожидания обернулись слезами, так как мы не смогли подобрать подходящий шлем.

В конце концов, мы просто вырезали часть пены изнутри и смогли приладить его. Да, мне больно видеть его расстроенным, но я не показывают этого. Он верит, что может попробовать что угодно, так что верю и я.

Хоккей – это его радость. Он любит эту игру.

Самое любимое его занятие – это посещение раздевалки команды после тренировки. Для меня это тоже лучшие мгновения. Он разговаривает с игроками и считает себя невероятно важным. Затем он идет в тренажерный зал и делает свои упражнения ниндзя.

«Приятель, пора идти». – «Но, пап, мне нужно тренироваться».

Бесподобно.

Во время домашних матчей Нолан сидит в углу у самого стекла по ходу разминки. Он любит так делать, так как всегда получает приветствие от своего героя, Джеффа Скиннера. (Он носит свитер Скиннера на большинстве матчей. Или этот или свитер Джастина Фолка. Иногда он надевает даже джерси с номером отца. Но я определенно только третий в его списке).

Иногда Нолан считает, что, чем более высокий у тебя номер, тем лучше ты играешь. Будто команды раздают самые большие номера лучшим игрокам. Если мы играем против «Вашингтона», то он начинает: «Пап, как вы сегодня сможете победить? У их вратаря 70-й номер. У тебя – только 30-й. Он действительно очень хорош».

Это так забавно. Я могу вернуться домой после игры, и Нолан начнет наставлять меня: «Папочка, ты должен стараться лучше останавливать шайбы».

Спасибо, приятель. Намотал на ус.

На последнем матче прошедшего сезона Нолан сделал мне сюрприз, написав баннер. По обычаю, я посмотрел в ту сторону, где он сидит, и увидел большой плакат: «ВПЕРЕД, ПАП, ВПЕРЕД. ОСТАНАВЛИВАЙ ШАЙБУ КАЖДЫЙ РАЗ».

Наблюдая за Ноланом, видя его любовь к игре, я вспоминаю себя самого в детстве. Я просто обожал зависать со своим отцом в раздевалке, пусть это и была любительская лига. Я считал это лучшим временем. В детстве отец всегда говорил мне: «Чем больше удовольствия ты получаешь, тем лучше это делаешь».

Это было нашим золотым правилом.

Честно говоря, за всеми этими стрессами на работе иногда можно забыть об этом. Но мой 5-летний сынишка стал для меня образцом для подражания и лучшим воплощением слов моего отца. Дети жизнерадостны. Они живут сегодняшним днем. Они просто получают удовольствие. И Нолан напоминает мне об этом каждый раз, как я смотрю на него.

В прошлом месяце он в очередной раз напомнил мне, насколько он силен.

Нолану предстоит пойти в подготовительный класс этой осенью. Так что мы решили, что пришло время установить ему второй имплантат на левое ухо.

Понимаете, Нолану бывает некомфортно находиться в больших помещениях, при большом скоплении людей. У него аппарат только на правом ухе, он может вас слышать, но не всегда может понять, с какой стороны идет звук. Второй процессор может значительно облегчить ему ориентирование. Но, конечно, это означало вторую операцию.

В этот раз все было по-иному. Он уже не был младенцем. В пять лет он уже гораздо лучше понимал, что его ждет.

Операция вот-вот должна была начаться, когда, неожиданно, он запаниковал. Тогда моя жена зашла в операционную и помогла успокоить его, пока ему давали наркоз. Даже не могу себе это представить.

Мы думали: «Он простит нас за это? Ему очень больно?»

Через пару часов к нам вышел хирург и сказал, что все прошло отлично.

Когда я зашел навестить Нолана, он проснулся, и, знаете, что сделал?

Попросил свой iPad. Он хотел поиграть в хоккей.

Потрясающе.

Он вновь играл в хоккей. Занимался тем, что приносит ему радость. Если бы я был на его месте, то ныл бы и жаловался неделями.

Когда вы впервые слышите, что ваш сын глух, то задаетесь вопросом, а сможет ли он быть «нормальным ребенком». Но самое потрясающе за эти пять лет радостей и переживаний, что Нолан – не просто нормальный ребенок. Он гораздо большее. Он никогда не жалуется. Он не видит своего отличия в чем-то от других. Он самый смелый парень из всех, кого я знаю.

​

Когда я подписал новый контракт с «Каролиной», то я и Коди были очень рады. Честно говоря, мысли о том, что меня может ждать выход на рынок свободных агентов и переезд, пугали нас. Для меня это не просто новый контракт с командой. Роли стал нашим домом, и я хочу остаться здесь, выигрывать здесь – и прямо сейчас Нолану не нужно никуда уезжать.

Врачи подарили мне возможность говорить с моим сыном, подарили ему возможность слышать меня. Укрывать его на ночь и расспрашивать его о том, как прошел день. Я словами не могу передать, как мы обязаны этим врачам и логопедам. Их помощь была неоценимой. К счастью, «Каролина» уверена в моих способностях и изъявила желание оставить меня в команде.

Когда сделка была официально оформлена, я укладывал Нолана в кровать и решил поделиться новостями. Когда Эрика Стаала обменяли по ходу прошедшего сезона, это стало большим событием, потому что Нолан сдружился с сыном Эрика. Нам пришлось объяснить, что они переезжают в Нью-Йорк. Так что Нолан уже имеет небольшое представление об этом бизнесе.

Я присел рядом с ним на кровать и сказал: «Угадай что, приятель? Папочка разговаривал с командой сегодня, и у меня хорошие новости». – «Мы остаемся в «Каролине»?» – «Да, приятель, мы остаемся». – «Здорово».

Драматическая пауза. А затем он говорит...

«Но после того как мы поиграем за «Каролину», можем ли мы поиграть за «Старс»?»

Истчоник: Sports.ru